Приглядываюсь я к Майдану, приглядываюсь и
— ой, как много разительно схожего в нем с "Луна-Парком" из
сборника «Дюжина ножей в спину революции гидности»;— даже жутко от целого ряда поразительно точных аналогий...
Все новое, революционное, по-
майданному радикальное строительство жизни, все разрушение старого, якобы отжившего русского и
советского,
— ведь это же «веселая кухня»! Вот тебе на полках расставлен старый суд, старые финансы, общественная мораль и церковь, искусство, пресса, театр, народное просвещение
— какая пышная выставка!
И вот подходит к барьеру дурак, выбирает из корзины в левую руку побольше деревянных шаров, берет в правую один шар, вот размахнулся
— трах! Вдребезги правосудие. Трах!
— в кусочки финансы. Бац!
— и уже нет искусства, и только остается на месте какой-то жалкий покосившийся
свидомый огрызок.
А дурак уже разгорячился, уже пришел в азарт
— благо шаров в руках много
— и вот летит с полки разбитая мораль общества и церковь, трещит народное просвещение, гудит и стонет торговля. Любо дураку, а кругом собрались, столпились посторонние зрители
— французы и
американцы, англичане и немцы
— и только, знай, посмеиваются над веселым дураком, а
американец еще и подзуживает:
— Ай, ловкий! Ну, и голова же! А ну, шваркни еще по университетам. А долбани-ка в промышленность!..
Горяч дурак
— ох, как горяч... Что толку с того, что потом, когда очухается он от веселого азарта, долго и тупо будет плакать свинцовыми слезами и над разбитой моралью, и над сокрушенными вдребезги финансами, и над мертвой уже наукой, зато теперь все
международные СМИ смотрят на дурака! Зато теперь он
— центр веселого внимания, этот самый дурак, которого прежде и не замечал никто.

Аверченко Аркадий Тимофеевич, место рождения — Севастополь, первое место работы - Донбасс.